Сергей Голлербах. «Новатор, провокатор, анти-романтик, гуманист?»

20-го июля 2011 года в Лондоне скончался в возрасте 88-ти лет выдающийся английский художник Люсьен Фрейд. Он по праву считается одним из лучших реалистов двадцатого и начала двадцать первого веков. Однако, слово «реалист» нуждается в его случае в значительных пояснениях. Для этого следует обратиться к его биографии.

Люсьен Фрейд — внук известного психиатра, основателя практики психоанализа Зигмунда Фрейда. Родство с таким человеком уже даёт повод предполагать, что реализм Люсьена Фрейда отличается от того, что обычно понимается под этим словом. И это, действительно, так.

Люсьен Фрейд родился 8-го декабря 1922-го года в Берлине. Отец его, младший сын Зигмунда Фрейда, архитектор по профессии, женился на дочери богатого лесопромышленника и семья жила если не в роскоши, то в достаточном благосостоянии: квартира в одном из лучших районов Берлина, поместье около города Котбус и летние отпуска на побережье Северного моря. Когда в 1933-м году власть в Германии захватил Гитлер, семья Фрейдов переселилась в Англию, в Лондон. Там одиннадцатилетний Люсьен поступил в одну из прогрессивных школ, в которой упор делался на развитие индивидуальности ученика. Учился он, однако, плохо, ему нравились лошади и он мечтал в те годы стать жокеем. В 1938 году он был исключён из школы за то, что на пари он спустил на улице свои брюки. Однако, у него оказались способности скульптора и сделанная им из песчаника лошадь позволила ему поступить в лондонскую Центральную художественную школу. Проучившись там год, он перешёл в другую школу по названию «Школа живописи и рисунка Восточной Англии». В 1941-ом году, желая попасть в Нью-Йорк, Люсьен Фрейд записался в торговый флот. Грузовые судна делали рейсы из Англии в Канаду и до Нью-Йорка молодой художник так и не добрался.

Когда закончилась война, Люсьен Фрейд снял в Лондоне мастерскую и начал жизнь свободного художника. Надо сразу же отметить, что молодой художник решил стать богемой: мастерская его была в самом бедняцком районе города. Видимо, этого избалованного в детстве юноши привлекала нищета и запущенность. И это было своего рода отрицанием буржуазного благополучия, вызовом обществу.

Всё же молодому художнику не пришлось зарабатывать себе на жизнь, деньги в семье были, Люсьен Фрейд вскоре создал себе репутацию повесы и игрока. Страсть к азартной игре сблизила его с другим выдающимся английским художником Фрэнсисом Бэконом. Фрейд часто проигрывал, появлялись долги. «Долги стимулируют меня», сказал он как-то.

Большинство работ Фрейда этого раннего периода — портреты друзей и знакомых и все они могут быть названы психологическими характеристиками. Широко известными стал небольшой портрет Фрэнсиса Бэкона, исполненный на листе меди. Мы видим только голову художника, полную сдержанного внутреннего напряжения. По технике этот портрет явно принадлежит к немецкому направлению «Новая предметность», существовавшему в Германии во времена Веймарской республики двадцатых годов прошлого столетия. Его отличительные черты — безукоризненная натуралистическая техника с уклоном в то, что в немецкой экзистенциальной философии именуется «Бытие, направление к смерти». Иными словами, в этом реализме присутствует какая-то обречённость. Родившись в Германии, Люсьен Фрейд впитал в себя некий германский дух, то, что Пушкин назвал «сумрачным германским гением». Любимыми старыми мастерами Фрейда были Ганс Мемлинг и, конечно, Альбрехт Дюрер. С другой стороны, в творчестве молодого тогда художника появилось и что-то совершенно новое и ему только принадлежащее.

Художественный критик Джон Рассел писал в начале 60-х годов, что Люсьен Фрейд создал в своих портретах новое отношение художника к своей модели: отношение следователя к подследственному.

Такой безжалостный анализ характера модели в портретной живописи не нов, мы знаем портреты «злого Серова», в которых наш художник давал волю своему чувству неприязни (портрет Гиршмана, например). Люсьен Фрейд довёл свою безжалостность до такого предела, что многие считали его работы провокацией, особенно в дальнейших его полотнах, изображающих обнажённое женское тело. Иногда на них даже неудобно смотреть, говорил Джон Рассел. Ничего порнографического в этих картинах не было, вместо него мы видим какое-то клиническое бесстыдство «живых трупов». Варикозные вены, пятна на коже, её цвет, волосы представлены зрителю на рассмотрение. Под влиянием своего друга Фрэнсиса Бэкона Фрейд оставил гладкую, зализанную технику «Новой предметности» и перешёл к более свободному, широкому мазку. Он стал употреблять также зернистые белила («Кремзер уайт»), дающие шероховатую фактуру. Обнажённые тела кисти Фрейда обрели «гусиную кожу», как говорим мы по-русски.

Одно из наиболее известных полотен Фрейда — обнажённый натурщик, сидящий спиной к зрителю. Уродливую спину его можно считать «антиторсом», если сравнить её с изображением мускулистой спины в рисунках Микеланджело. Да и все люди на полотнах художника — антигерои, включая небольшой портрет королевы Елизаветы Второй, вызвавший бурю негодования среди англичан. На вас смотрит уродливая, несчастная старуха. Где он находится мне не известно, но не думаю, что он висит в Национальной портретной галерее в Лондоне. Надо добавить, что большинство своих полотен Люсьен Фрейд выставлял под стеклом, хотя масляная живопись этого не требует. Возможно, он не хотел, чтобы зрители дотрагивались до шероховатой кожи его моделей.

Как же оценивать этого необычного художника? Новатор? Отчасти. Провокатор? Несомненно. Анти-романтик? Безусловно. Да и анти-эстет к тому же. Гуманист? С моей точки зрения — да!

При желании можно даже предположить, что в трактовке человеческого тела Люсьен Фрейд следует христианскому отношению к нашему земному бытию, а именно: наше тело греховно и подлежит тлению. Во всяком случае, еврей по крови, художник не следует ветхозаветному восхвалению плоти, в особенности женского тела, как мы читаем в Песне песней царя Соломона. Впрочем, это мои личные догадки и приписывать творчеству Фрейда какие-либо религиозные подоплёки я не имею права. У многих зрителей обнажённые, вернее голые тела Фрейда вызывают отвращение. У других, включая меня — сознание беззащитности и уязвимости всего живущего перед неизбежным течением времени. В этом смысле и можно считать этого художника гуманистом.

В Соединённых Штатах, стране предпринимательского оптимизма, выступавший в Нью-Йорке американский критик Хилтон Крамер озаглавил свою рецензию так — «Король Фрейд оказался голым» (по сказке Андерсена). Со временем отношение к творчеству Фрейда изменилось в лучшую сторону, хотя для многих любителей искусства оно как-то не вписывается в историю современного искусства. Надо сказать, что и творчество Фрэнсиса Бэкона так же далеко не всеми ценится. Из всего выше сказанного можно предположить, что в отношениях к людям и Люсьен Фрейд в какой-то степени следовал своим полотнам.

Из его биографии мы узнаём, однако, что он считался одним из интереснейших людей Лондона. Он был дважды женат, в первом браке на внучке известного английского скульптора сэра Джейкоба Эпстайна, во второй раз — на английской аристократке. Оба брака закончились разводом, но остались дети, к числу которых следует прибавить и внебрачных детей от многих романов художника.

В заключении ещё одна мысль: имя Люсьен, как и женское — Люсия, латинского корня, означавшего свет. Фамилия же — немецкое слово «Фрейде», означающее радость. Таким образом Люсьен Фрейд означает «светлую радость». Больший контраст трудно себе представить, имя художника звучит как горькая ирония, почти насмешка.

Какое место в современном искусстве будет отведено Люсьену Фрейду покажет история. Человеческой психике ближе красота окружающего мира, а не его медленное тление.

Думаю, что Люсьен Фрейд займёт место рядом со своим дедом Зигмундом. Талантливые люди, они смотрели туда, куда мы смотреть не любим.