Сергей Голлербах. «Дурной вкус»

Что такое дурной вкус? В чём он заключается и когда, вообще, возникло это понятие? Над такими вопросами я задумался много лет тому назад, когда мне пришлось побывать в квартире простого французского рабочего. Я познакомился с ним на юге Франции, в маленьком городке ле Каннэ, где он присматривал за домиком, в котором я проводил свой летний отпуск. Не имея определённой профессии, человек этот был мастером на все руки, знал электричество и водопровод, мог починить дверной замок, покрасить квартиру, занимался садоводством и огородничал. Такие люди всегда нарасхват. Человек тогда уже немолодой, он как-то раз надорвался, повредил себе спину и отсиживался дома. Я решил навестить его и первый раз в жизни попал в квартиру французского «пти буржуа», то есть мещанина. Обстановку можно было назвать эклектической по стилю: рядом с буфетом хорошего дерева стояли какие-то дешёвые этажерочки, столики, шкафчики. На окне — живые цветы, но на полочках в вазончиках искусственные, рядом со всякими безделушками, пупсиками и шкатулочками. Однако, не это поразило меня: на стене висели две небольшие картинки в рамках. В одной из них я увидел цветную репродукцию знаменитого бюста древнеегипетской царицы Нефертити, одно из красивейших женщин древности. Бюст находится в одном из музеев в Берлине. Рядом же висел вышитый цветным бисером на чёрном бархате портрет клоуна с красным носом, белым ртом и рыжими патлами. Можно было бы подумать, что хозяин квартиры нарочно сопоставил их как образы красоты и уродства. Однако, этот человек не был способен на такой критический анализ, оба портрета казались ему равноценными по их художественным качествам. Как говорят дети — «оба лучше». Бедный рабочий так и не оправился от своего недуга и вскоре скончался. Я же больше не останавливался в этом домике.

Прошли годы и в одном разговоре с друзьями был затронут вопрос о дурном вкусе и я решил выяснить хотя бы для самого себя, что же именно мы называем дурным вкусом? Или отсутствием вкуса, что почти, но только почти, то же самое. Обратимся к древности и спросим, мог ли быть дурной вкус у греков и римлян? Думаю, что такого понятия в те времена не существовало, а созданы были понятия дисгармонии, диссонанса и непропорциональности.

Они представляют собой отклонения от идеала, которые, в крайних своих проявлениях, ведут к тому, что мы называем уродством. Уродство, однако, никак не дурной вкус, оно по сути своей трагично, в то время как дурной вкус скорее всего комичен. Конечно, твёрдых границ не существует. Помимо трагедии и комедии существует и трагикомедия. Всё же, уродство чаще всего создаётся не волей самого человека, дурной же вкус целиком дело рук человеческих.

Полученные от рождения физические недостатки, нанесённые телу увечья, делающее его уродливым, вызывают у нас жалость. Совсем другое чувство возникает у нас при виде ярких, кричащих красок одежды, вычурных головных уборов, излишества всякого рода украшений, злоупотребление парфюмерией. Они раздражают нас и мы называем это дурным вкусом. Всё же, взглянув на историю костюма нашей западноевропейской цивилизации, мы поражаемся многообразию стилей и мод, многие из которых нам кажутся не только экстравагантными, но и смехотворными. Если же мы обратимся к неевропейским культурам, то мы найдём в них совсем другую и во многом чуждую нам эстетику. Действительно, о вкусах не спорят.

Споры о вкусах, однако, ведутся не только сейчас, но велись и раньше. Традиции академической живописи допускали изображение обнажённого человеческого тела только в идеальном его виде и в достаточно отдалённых от современной жизни сюжетах, в мифологии, исторических событиях древности. Изображение реалистических деталей, например волос на теле, было неприемлемо. Позволю себе высказать такую мысль: по мере демократизации общества граница между допустимым и недопустимым стала постепенно стираться. Это коснулось всех видов творчества — литературы, театра, живописи, фильма. Определение дурного и хорошего вкуса стало более сложным. Верховный суд Соединённых Штатов решает в настоящее время вопрос о допустимости непристойных слов в телевизионных передачах для широкой публики. Когда бывший вице-президент Америки Дик Чени обругал непристойным словом надоедавшего ему журналиста, многие сочли это дурным вкусом. Нашлись и защитники, сказавшие, что непристойные слова — «часть нашей культуры». Дурной вкус стал революционным вызовом обществу, авангардной пощёчиной мещанству и узости взглядов.

Может создаться впечатление, что хороший и дурной вкус настолько условные понятия, что они вообще не должны были бы существовать. Следует говорить о разных эстетиках, о разных точках зрения. С этим можно почти согласиться, если бы не одно: вкус — это орган чувства, которым обладают все живые существа. Он определяет для нас съедобное и несъедобное. Он, конечно, может обмануть, мы можем отравиться чем-то и съесть что-то, что нам вредно. Всё же, вкусовые ощущения, положительные и отрицательные, существуют как факт. Поразительно то, что они перенесены человеком из одного органа чувств в другое — зрение. Не только в русском языке, но и в других языках мы видим то же слово, «гешмак» по-немецки, «гу» по-французски. Видимо люди не нашли другого слова для определения отрицательного или положительного зрительного впечатления.

Современная массовая продукция, миллионы репродукций художественных образов, из употребление в качестве рекламы привели к окончательной путанице понятий приемлемого и неприемлемого. Вернуться назад невозможно, хотя давно уже звучат голоса о необходимости жить в полном согласии с природой. В природе нет дурного вкуса, не было его и у первобытных племён. Не думаю, однако, что кто-либо захочет вернуться в пещеры и одеваться в шкуры убитых животных. Каждый человек — дитя своей эпохи и живёт, полагаясь на свой вкус будь он осознанный или ему привитый.

На этом можно и остановиться, считая тему исчерпанной.